|
 |
|
|
|
|
Что есть театр?
Как он должен быть устроен? Решает ли он какие-то вопросы или ставит? В работах известных режиссеров, таких как П. Брук, Е. Гротовский, А. Арто и, конечно, К.С. Станиславский обсуждаются проблемы театра, рассматривая проблемы актерской игры, режиссуры, драматургии, сценографии и проблему взаимодействия актеров и зрителей.
И каждый режиссер пытается подходить к ним исходя из собственного представления о Театре — как о вещи.
О вещи, в том смысле, что она может быть создана, оформлена в соответствии с предназначением, то есть Театр с неизбежностью предзадается таким подходом.
В связи с этим, образуются театры психологической драмы, театры-шоу, театры-исповеди, театры каких-либо идей, соотносящихся с имеющимся представлением.
Происходит замыкание, выйти из которого крайне затруднительно.
А из какого понимания возможен иной подход, вернее какого непонимания? Ситуация вопрошания обращает нас к осмыслению искусства, искусства как про-из-ведения подлинного (как такового), настоящего, происходящего, а не к отвечанию целям и задачам разной величины, значимости.
Театральная лаборатория Метода пытается войти в эту область про-из-ведения (как действования особого рода).
Именно войти, и только таким образом, собственным вхождением и участием пытаться ответить каждый раз заново.
Метод — как путь, а не как инструкция к действию.
Путь предполагает двигаться в неизвестном направлении, но не исчезать в небытии, а сделать опорой собственного существования само прохождение в его адекватном, соразмерном проявлении, оформленном в говорящем языке.
Искусство позволяет это делать, а Театр, в силу своей принципиальной открытости, имеет неограниченные возможности в отличие от других языков (текст, живопись, скульптура, музыка).
В отношении пространства, Театр имеет еще временное (четвертое) измерение.
Методологическая ориентация позволяет не впадать в существующие культурные образцы, а тем более заданные цивилизацией подобия.
В соответствии с таким подходом к рассмотрению Театра, был выбран Хулио Кортасар — автор открытости.
Кортасар позволяет через его тексты входить в область про-из-ведения (как действования).
Отсутствие выпуклого сюжета, логических построений с точными действиями задают необходимость в проделывании работы собственного высказывания.
В первую очередь, это требует определения собственных границ понимания и знания, а затем, устраняя существующие, выстраивать новые, чтобы вновь и вновь двигать горизонт и собственную ограниченность, оказываясь у последней черты.
Работа «Из жизни фамов и хронопов» — первый шаг в создании про-из-ведения, вернее в возможности его существования.
|
|
